Виталий Полищук - Серые тени в ночной тьме

– х-х-х-х-х-х-х-х-х-х

Станислав Владимирович Дедюхин, 69-летний доцент местного учительского института, любил вместе с женой Альбиной Афанасьевной, ныне – находящейся на отдыхе 65-летней бывшей преподавательнице этого же института, прогуляться по набережной Оби возле речного вокзала.

Если совместить координаты вокзала и места исчезновения семьи Захлюстаевых, то они находились не так уж и далеко друг от друга – их разделяет несколько улиц и река Сибирка, как раз невдалеке от речного вокзала впадающая в Обь.

Вот именно по мосту через Сибирку, в направлении набережной и любила гулять чета Дедюхиных. Часов до девяти-десяти вечера Станислав Владимирович сидел над лекциями и учебниками – готовился к занятиями со студентами, которые предстояло проводить на следующий день. А после сидения за столом, перед сном, он с супругой обязательно гулял пару часов.

Особенно – весной и летом.

Кто-то скажет – ну, чего ты, автор, «гонишь»? Да у преподавателя с таким стажем давным-давно все лекции написаны, сто раз прочитаны и отработаны и проверены до каждого слова. Чего это ему каждый день допоздна сидеть готовиться к занятиям?

Вы правы, читатель, обычно так и есть. Но Станислав Владимирович когда-то много лет назад взял за правило готовиться к занятиям каждый день. Он справедливо считал, что жизнь меняется необычайно быстро, поток новой информации нарастает с каждым днем, а потому лекции (да и источники к семинарским занятиям) должны обновляться постоянно.

И много лет он неукоснительно делал это. И потому, наверное, его очень любили студенты.

Последний год он стал прихварывать, быстро уставал, и потому времени на подготовку ему требовалось все больше, а гулять с женой он выходил все позже.

Стояла уже почти что середина мая, вечер был теплым. Горьковато пахло первыми распустившимися листочками берез, которыми был обсажен центральный проспект Южносибирска – Ленинский. Именно по этому проспекту и двигались в данный момент неспешно Станислав Владимирович и Альбина Афанасьевна.

– Тебе пора снова обследоваться, – негромко говорила Альбина Афанасьевна мужу. – Что-то ты выглядишь последние дни не очень…

– Чуть позже, Аля! – отвечал ей муж. – После летней сессии – сражу же лягу на обследование!

Вокруг было пусто и тихо.

Вот, негромко переговариваясь, они дошли до улицы Льва Толстого и свернули направо. Их дом был невдалеке – метрах в пятидесяти от пересечения улицы Толстого – и Ленинского проспекта.

В это время сзади них послышался негромкий рокот вполсилы работающего мощного автомобильного мотора, на который престарелая чета не обратила внимания. Но автомобиль обратил на себя внимание сам – подъехал сзади, и когда поравнялся с супружеской парой – остановился и как бы самостоятельно распахнул обе дверцы. Прямо перед Станиславом Владимировичем и Альбиной Афанасьевной.

Пожилые люди, всегда очень осторожные (жизненный опыт, знаете ли!) почему-то захотели сесть внутрь приветливо светившего огоньками панели управления автомобиля.

И сели. Хотя до дома им оставалось идти ну, не более пяти минут!

Автомобиль между тем заурчал и понесся вперед. Минуя, в частности, и дом, в котором много лет проживала чета Дедюхиных…

На следующее утро в дежурную часть Центрального райотдела милиции пришла с заявлением об исчезновении дедушки и бабушки внучка Дедюхиных – Светлана…

Глава четвертая

В Октябрьском райотделе группу по розыску пропавших студентов возглавил капитан Сивыч – оперуполномоченный угрозыска, постоянно занимающийся поиском пропавших без вести. Сорока лет, седоголовый крепыш с маленькими глазками-буравчиками, он был известен всем как человек пусть и небольшого ума, но хваткий и упорный – если он намечал цель, то шел к ее достижению не взирая на препятствия, и как правило, добивался своего. Вообще-то именно такой человек и должен заниматься розыском пропавших без вести – в этой работе незаменимы такие качества, как терпение и упорство.

Кроме него, в специальную опергруппу был отряжен лейтенант Саранцев – недавний выпускник милицейской школы, человек без особого опыта работы, но с большими претензиями – окончив школу с красным дипломом, он надеялся сделать успешную карьеру, а для этого нужно было начинать работу в милиции « на земле» – в то есть рядовым опером в районном отделении.

Худощавый, быстрый в движениях, он был черноволосым и черноглазым, всегда улыбался и совсем не удивился, когда начальник отделения уголовного розыска сообщил ему о направлении под командование Сивыча.

– Искать студентов, так искать! – бодро отрапортовал он и отправился в кабинет капитана. Где и получил первое задание – совершить подворный обход и опросить по возможности всех до единого соседей, проживающих в домах 3-го Речного тупика.

Задание лишь казалось сложным. А на самом деле по обеим сторонам 3-го Тупика было всего лишь восемь домов – весь тупик, упирающийся, как уже упоминалось ранее, как раз в ворота подворья Остроухова, был протяженностью не более 100 метров.

С первого дня начала службы в отделе милиции Саранцев недостаток опыта старался компенсировать тщательностью работы и скрупулёзностью в выполнении любого задания. И сейчас он поступил так же – сначала он обошел все восемь дворов в первой половине дня, побеседовав с теми жильцами, кто был дома.

Затем повторил обход во второй половине дня. И закончил работу уже около 21 часа, завершив обход в третий раз и поговорив со всеми жильцами домов, расположенных по 3-му Речному тупику. Включая Сергея Остроухова, который как раз в этот день все же решил перебраться в свой новый дом.

Начал свое житие Сергей, между прочим, с того, что крепко-накрепко забил двери старого сарая двумя длинными прибитыми крест-накрест досками. Лейтенант Саранцев как раз и застал нового владельца дома №1 за этим занятием – Остроухов ожесточенно вбивал последние большие гвозди в обе доски на сарае.

– Вот так будет поспокойнее… – бормотал парень, спиной отступая от потемневшего от времени бревенчатого строения и любуясь при этом результатами своих трудов.

И вот как раз эти слова и услышал входивший в калитку Саранцев. И прямо-таки, словно клещ, тут же вцепился в Сергея с расспросами:

– Что вы имеете в виду, под этим «поспокойнее»? – спросил он перепугавшегося от неожиданного появления лейтенанта парня. – Чем это вас сарай беспокоит?

– Да это я так, к слову… – густо покраснел Серега.

– Ну, а все-таки? Раз вы говорите «поспокойнее», значит, открытый сарай вас чем-то беспокоит? Чем? Ведь что-то вас заставило так сказать? И сарай вы вон как надежно заколотили? Так что же вас так беспокоит?